Психиатр отмечает, что домашнее насилие может быть физическим, сексуальным, психологическим (его еще называют эмоциональным), помимо этих форм есть еще одна — пренебрежение.
«Я просто сорвалась». Что делать, если вы невольно подняли руку на ребёнка
Бить детей — это плохо, неприемлемо, жестоко для взрослого человека. Это факт, и вряд ли найдется человек, который захочет с ним открыто не согласиться. Но почему же тогда взрослые (нет, не домашние хулиганы, а вполне сознательные родители) иногда все равно срываются? И что тогда делать, как наладить контакт со своим ребенком? Объясняет психолог Анна Кружалова.
Когда родители ненамеренно бьют своего ребенка, они испытывают знакомые чувства растерянности, вины и стыда. Важно помнить, что ребенок видит, как взрослый потом справляется с ситуацией. Он или она избегает разговоров о случившемся, ведет себя как можно дружелюбнее и выходит за рамки дозволенного из-за собственного чувства вины; он или она замыкается в себе, ведет себя еще жестче, чем раньше. Это то, что видит и чему учится ребенок.
Для отношений важно не только (а иногда и не столько) то, что произошло. Но и то, как взрослый справился с ситуацией после этого. Поэтому важно сделать ситуацию видимой и создать общую реальность — поговорить с ребенком о том, что произошло.
Этот разговор — хорошая возможность объяснить ребенку, что у нас могут быть самые разные чувства, но мы не можем делать то, что диктуют нам эти чувства.
Признайтесь, что вам жаль, что вы так поступили, потому что никто не имеет права так поступать, независимо от того, что он чувствует. Однако мы люди и можем делать то, что нам самим не нравится.
Вам также необходимо дать ребенку свободу чувств, узаконить их («Тебе, наверное, было страшно и больно») и поговорить о том, что вы намерены сделать, чтобы подобное не повторилось. Например, дайте понять, что вы будете более внимательно относиться к своим чувствам, больше времени уделять отдыху, испытывать меньше стресса и легче относиться к происходящему.
В разговоре важно не обвинять ребенка в поведении взрослого («Ты меня разозлил»), потому что задача взрослого — научиться регулировать свои чувства. Этот разговор необходим для того, чтобы у ребенка было пространство для обработки и понимания этих чувств.
И очень важно не позволять этой единственной ситуации управлять вами. Все, что мы можем сделать, если мы провинились, — это искренне извиниться, найти способ загладить свою вину и постараться больше так не делать.
Помочь успокоиться: не ребенку — себе
В ситуациях, когда мы совершаем поступки, противоречащие нашим ценностям, самокритика очень важна. Вопросы, которые мы задаем себе, и ответы, которые мы получаем, являются ключом к нашему самопониманию.
Поступки детей часто вызывают у родителей воспоминания об их собственном детстве, и мы бессознательно воспроизводим реакции, которым научились у собственных родителей, но это остается за пределами сознания.
В своей работе с родителями я часто слышу одну и ту же историю. «Я никогда не буду такой матерью», — говорит женщина перед рождением ребенка. А на одной из сессий она в отчаянии рассказывает мне, как она кричала на своего ребенка так же, как ее мать. Это смущает и иногда расстраивает взрослых. Почему мы повторяем в своих детях поведение, которое считаем неприемлемым, даже если знаем, что оно вредно для ребенка?
Когда родитель находится в состоянии эмоционального напряжения, тревоги или фрустрации, включается «автоматический режим», мозг защищает себя, действия не имеют смысла, но совершаются по инерции. Поэтому в состоянии стресса мы часто воспроизводим поведенческие модели, которым научились давным-давно — вот что происходит, когда родитель вдруг слышит, как он кричит и ругает своего ребенка точно так же, как он поступал с ним.
Чтобы предотвратить это, нужно обратить внимание на то, какие ситуации с ребенком могут вызвать у вас гнев, раздражение или расстройство. Чаще всего это ситуации, которые мы помним из детства, когда авторитет был на стороне взрослых, а мы чувствовали слабость, горечь и страх.
Все чрезмерные реакции в настоящем происходят из нашего прошлого, и неважно, помним мы эти истории или нет.
Родители, как правило, расплачиваются за эти вспышки гнева чувством вины и слабости. Однако важно, чтобы мы научились определять свою эмоциональную температуру и интенсивность испытываемых нами чувств. И лучше всего выйти из ситуации до того, как сработает модель поведения, которой мы научились в детстве.
Когда вы чувствуете, как в вас нарастает гнев, раздражительность и обида, это не показатель поведения ребенка, а сигнал о том, что сейчас важно обратить внимание на свою ситуацию и успокоиться. Не по отношению к ребенку — по отношению к себе!
Неважно, что делает ваш ребенок, если вы обращаетесь к нему в гневе, он ничему не научится. Ребенок будет видеть только эмоции. Но мы всегда можем сделать паузу, сказав, например, «Мне нужно две минуты, чтобы успокоиться». Это хороший пример для ребенка, чтобы увидеть, что когда вы полны эмоций, вы можете остановиться и успокоиться, вместо того чтобы вымещать свой гнев на близких.
Вы уже хороший родитель
Когда взрослые вспоминают чувства, которые они испытывали в детстве, они могут испытывать сострадание к своим собственным детям. Я помню, как впервые разозлилась, когда мой маленький сын разбил очередной стакан. Я начала ругать его и доказывать, что он уже не такой маленький, но при этом заметила его несчастное лицо. Лицо маленького мальчика, который не мог не разбить стакан, который был недоволен тем, что его впервые отругали, и который не знал, что делать в этой ситуации.
Именно это меня и остановило. Я подумал, что мой разговор никак не повлияет на его координацию, не сделает его более умелым — скорее, он станет более напряженным и неуверенным. Я вспомнила это чувство: ты маленький, сделал что-то по ошибке, чувствуешь себя несчастным и виноватым, и больше всего тебе хочется почувствовать, что ты важнее этой чашки и тарелки, даже всего набора. Конечно, эти воспоминания и несчастное выражение лица моего сына остановили меня. Я как будто проснулась. Я перестала ругать ребенка и просто обняла его. Затем я заставила его сесть на стул и начала убирать 153-ю разбитую чашку. «Кроме того, разбитая посуда приносит удачу», — подумала я про себя и выдохнула.
Вы можете заметить, что несколько вещей помогли мне успокоиться в этой ситуации:
- За ситуацией я увидела ребенка. Не мои мысли, чувства, а именно ребенка, его несчастное выражение лица.
- Я вспомнила себя в его возрасте, и это помогло мне испытать сочувствие к нему и снизить интенсивность раздражения.
- Я поменяла приоритеты: вещи не так важны, как состояние каждого из нас и наши отношения.
- Я вспомнила подходящую присказку и окончательно расслабилась.
Воспитание — это не просто определенный навык, а проблемы, с которыми мы сталкиваемся каждый день. С некоторыми мы справляемся лучше, с некоторыми хуже. Но в любом случае, родительство — это опыт, который помогает нам проверить свою историю и узнать больше о себе.
Родительство означает постоянное переживание широкого спектра эмоций по отношению к своему ребенку — от восхищения до гнева. И даже если однажды у вас случится нервный срыв, знайте, что в этом нет ничего плохого. Мы все совершаем ошибки, и это нормально. Вы уже хороший родитель, потому что плохому или жестокому человеку даже в голову не придет беспокоиться о подобном.
Можно ли бить ребенка
Можно ли физически наказывать детей за мелочи — разбить вазу, уронить кастрюлю, отобрать игрушку у другого ребенка, порвать обои, сказать неприличное слово?
Я.К.: Каким бы ужасным и неприятным ни было поведение вашего ребенка, важно не срываться на нем, а оставаться спокойным и рассудительным. Задача родителей — не лишить ребенка чувства безопасности и защищенности, наказывая его. То есть, основной посыл должен быть не «Ты плохой», а «Ты сделал что-то плохое». Чувствуете разницу?
В. Г. Если вы решили ударить ребенка, сначала опуститесь на его уровень: встаньте на колени или сядьте с ним на одной высоте. А затем подумайте, как он может отреагировать на вас, если подвергнется физическому нападению, как сможет защититься.
Самое страшное для маленького человека то, что он не может сказать: «Ты не должен так со мной обращаться или трогать меня руками». Он никак не может справиться с маленьким браслетом, который у него в руках.
Что происходит с ребенком в момент наказания?
Я.К.: Самое главное и страшное — это потеря чувства безопасности и защищенности. Именно это чувство является основой для здорового психологического развития ребенка. Этот механизм можно сравнить со строительством дома: без крепкого и устойчивого фундамента невозможно возвести стены и накрыть их крышей.
В. Г. Когда вы толкаете ребенка, начинается нормальный процесс: все внутри него сжимается, особенно анус, сфинктер. Он хочет закрыться в своем «доме». Толчки, направленные на ребенка, блокируют его и вызывают сокращение всего кровообращения, что приводит к гипоксии и неспособности правильно реагировать на окружающий мир. Это приводит к задержкам в развитии.
Какой возраст считается наиболее чувствительным, когда насильственные методы приводят к серьезным проблемам?
Я.К.: В любом возрасте телесные наказания являются серьезным стрессовым фактором. В возрасте трех лет ребенок все еще эмоционально привязан к матери, и если она причиняет ему физическую боль, это определенно влияет на психоэмоциональное развитие малыша. Но и после трех лет любое физическое воздействие обязательно оставит шрамы на психике ребенка. С помощью таких наказаний вы можете научить ребенка слушаться и выполнять желания по вашему желанию. Но не забывайте, что этот навык он заберет с собой, когда покинет родительскую семью: Кого он будет слушаться после вас — большой вопрос!
Какие могут быть последствия для психики
Что может значить для родителей безобидный шлепок по губам и попе или легкий удар ремнем?
Ю.К.: Любое физическое наказание, будь то удар, пощечина, шлепок по запястью, сильный рывок за руку, оказывает на ребенка одинаково негативное воздействие. Физическое воздействие на ребенка — это все равно, что кувалдой сделать микрочип. Психосексуальное развитие тормозится такими методами: природные качества и таланты остаются неиспользованными. Это все равно, что сорвать с дерева зеленый апельсин и ожидать, что он будет сладким.
В. Г. Дети, которые постоянно дрожат в ожидании телесного наказания, не могут сосредоточиться ни в игре, ни в классе.
При телесных наказаниях у ребенка может развиться страх перед родителями, который со временем перерастает в невроз, глубокую обиду и ненависть. В этом контексте ребенку проще держаться подальше от мамы и папы, сидеть в углу и играть в одиночестве. Такой ребенок потом очень плохо адаптируется к окружающему миру: он не может общаться со сверстниками и другими людьми в детском саду и школе.
Я работала с детьми в возрасте от 6 до 15 лет, которые ненавидят своих родителей. Они говорят: «Я вынужден это терпеть», «Я не знаю, когда это прекратится», «Я бы хотел, чтобы они перестали меня бить».
И мы вместе с ними учимся открывать свои сердца для любви, нежности и заботы. Очень трудно вывести их из этого состояния». Родители, оказавшиеся в такой ситуации, иногда говорят, что их дети замкнулись в себе и отгородились. Но причина не в ребенке: с каждым ударом обида ребенка растет, и естественная связь с родными нарушается. В семье, где царит насилие, никогда не будет взаимопонимания.
Униженный ребенок всегда одинок. В таком состоянии он может оказаться в плохой компании, у него могут появиться вредные привычки, суицидальные мысли. Он будет пытаться найти себя. Ему невозможно изменить свой взгляд на мир, потому что он будет искать то, чего ему не хватает в «удовольствии».
Ребенок, которого били в детстве, всегда очень насторожен в обществе: к резким движениям, шумам. Он не может завести друзей, ему трудно доверять кому-либо, даже в отношениях со второй половинкой. В будущем у него будет низкая самооценка и уверенность в жизни и в себе. Кроме того, его всегда будет преследовать право сильного: Он будет либо чувствовать чужую власть над собой, либо сам использовать ее против более слабых — своих детей, партнера.
Как физическое насилие влияет на чувство личных границ?
Ю.К.: Если в семье не уважают мнение ребенка, физические границы не имеют значения, а чувства и попытки ребенка сказать «нет» вызывают раздражение и агрессию у родителей, то и окружающий ребенка мир будет относиться к нему так же: Например, реализуется такой сценарий — будущий партнер также может применять физическое и психологическое насилие по отношению к ребенку. Вероятность того, что такие дети вступят в жестокие отношения, став взрослыми, выше.
В. Г. Если вы ударили своего малыша в возрасте 1,5-2 лет, это значит, что вы позволили себе прикоснуться к его телу насильственным образом. Как только ребенок попадет во внешний мир, он поймет, что к нему можно прикасаться с насилием, грубостью, ненавистью и злостью. Таким образом, нарушается граница неприкосновенности.
Как физические наказания влияют на здоровье ребенка
Какие части тела никогда нельзя бить и почему?
В. Г. : Если ударить ребенка по голове, может возникнуть минимальная мозговая дисфункция, гематома, кровотечение, микроповреждение мозга. Удар по губам может привести к травме виска или лобных долей.
Рассчитать силу удара невозможно, поэтому он обычно происходит в эмоциональном порыве. Помимо физических последствий, можно заметить, что ребенок хуже понимает и плохо говорит.
У таких детей начинают проявляться дефицит внимания и гиперактивность.
Мины, всплывающие на поверхность
— Предположим, что ребенок из неблагополучной семьи попал в детский дом, а затем был взят в приемную семью. Смогут ли приемные родители справиться с такой сложной ситуацией? Что может произойти в этой ситуации?
— У ребенка вырабатывается определенная модель взаимодействия со взрослыми. Удар — это очень сильный удар. И когда эти дети попадают в другую среду, где их проверяют и учат другими, более мягкими способами, они становятся десенсибилизированными к таким методам.
Дети, подвергшиеся физическому насилию, живут в дихотомии «задира-жертва». То есть они пассивны по отношению к тем, кто сильнее их, но сами могут взять верх над теми, кого они воспринимают как более слабых. И власть для них — это именно насильственное проявление этой власти. Поэтому такой ребенок либо бросает вызов своим приемным родителям, грубит им, бьет их и пытается создать образ и подобие своих кровных родителей. Либо он проявляет такую же агрессию в семье, в том числе и физическую. И приемные родители должны проявить много силы и стойкости, чтобы противостоять этому и научить ребенка жить без физического насилия. Это может быть невероятно трудно.
Вообще, это иллюзия — считать, что ребенок — это чистый лист бумаги, на котором мы пишем то, что считаем нужным. Взаимные отношения — это приспособление друг к другу, это ошибки, компромиссы, которые укрепляются любовью, когда мы ищем пути к близости. Дети, которых били, пытаются строить с вами сложные отношения, потому что они понимают, а непонятное — самая страшная угроза. Применение грубой силы для них понятно. Как ни странно, легче ожидать насилия, чем в панике и страхе ждать неизвестной реакции. Когда такой ребенок понимает, что не может заставить приемных родителей применить грубую силу, он решает самоутвердиться и пытается стать хулиганом.
— Можно ли скорректировать такое интернализованное поведение?
— В некоторых случаях такое поведение можно скорректировать, в других — сложно. Это зависит от многих факторов. В частности, от того, насколько тяжелым был опыт насилия, опыт травмы. Была ли у ребенка любовь, бабушка или хотя бы кто-то, кто его любил, и была ли эта любовь противовесом жестокому обращению? Это зависит от индивидуальных особенностей ребенка — характера, нервной системы. Важна профессиональная (психологическая и социальная) переработка травмы.
Иногда кажется, что нет необходимости «возвращать прошлое» — травмирующая ситуация «забывается». Но через некоторое время, когда ребенок уже находится в безопасности, воспоминания о болезненных событиях могут всплыть сами собой. Это похоже на мину в морских глубинах. Ситуация, которая напоминает вам о прошлом, может повлиять на вас. Так происходит в случаях сексуального насилия — ребенок не может «вспомнить», что с ним произошло, но затем в определенной ситуации он может начать вести себя неподобающим образом в сексуальном плане.
Я помню историю девочки, которую выбросили из окна пятого этажа, когда ей было 4 года. Она жила в семье, где люди пили, где она была свидетелем пьяных оргий и где ее, вероятно, били. После этой трагедии врачи семь месяцев буквально собирали ее по кусочкам. Ребенок не мог вспомнить, как это произошло, и ничего не мог сказать ни врачам, ни полиции. В таком случае происходит репрессия — память подавляет воспоминания об определенных ужасных событиях. Существуют техники, которые можно использовать, чтобы вытащить эти воспоминания наружу, но вопрос в том, стоит ли оно того.
«Защита детей не должна быть войной против родителей»
— Как можно раскрыть подобные случаи жестокого обращения с детьми и физического насилия?
— Этой работой должны заниматься подготовленные социальные работники, психологи, юристы и врачи. Существуют методики, используемые для выявления насилия. Это должна быть комплексная работа разных специалистов с учетом возрастных, в том числе психических особенностей детей, и все эти специалисты должны иметь навыки проведения определенных интервью, где с помощью вопросов можно разобраться в ситуации.
Например, ребенок не может назвать то, чего не существует в его практическом опыте, если он чего-то не знает — он не может это придумать. Есть общие слова, а есть конкретные действия и описания. Работа специалистов направлена на выявление фактов, деталей, конкретных подробностей, которые дают основания полагать, что сказанное — правда.
Факт избиения ребенка может выясниться и в ходе медицинского обследования. Но это также может стать известно из уст самого ребенка. Он может рассказать об этом своим друзьям или учителю.
— Как отличить настоящие жалобы детей от фальшивых и как выявить их в первую очередь?
— При работе с ребенком проводится больше исследований. Важны возраст ребенка, его умственное развитие и понимание социальных последствий того, что он говорит.
Вот конкретный случай: девочка-подросток пожаловалась на своего отчима, утверждая, что он был жесток по отношению к ней. Орган опеки начал расследование. Провел консультации с экспертами, девочку опросили и задали подробные вопросы. Выяснилось, что сексуального насилия не было, но девочке «надоело», что отчим заставляет ее делать домашнюю работу. Но она не преследовала цели опорочить отчима, посадить его в тюрьму — она была далека от этого. Она просто «жаловалась».
На самом деле, сейчас существуют две крайности. Эти «правозащитники» приходят в школу и говорят: «Если над тобой издеваются дома, немедленно жалуйся, мы тебя защитим». Или наоборот, ребенок рассказывает правду о своей сложной ситуации, а ему не верят, стыдят, обвиняют в том, что он «предатель, разрушающий семью». В результате иногда ребенок даже не знает, как себя вести.
Поведение родителей также важно в таких ситуациях. Бывает, что второй родитель принимает сторону ребенка в ситуации насилия: Я буду с тобой, я буду защищать тебя, мы решим проблему, я не позволю ему причинить тебе боль. Дети ожидают именно этого — защиты. Но в 80% случаев второй родитель принимает сторону первого родителя и говорит ребенку: «Ты лжешь» o
В большинстве случаев детям трудно и неловко говорить о домашнем насилии. А если они и говорят об этом, то не хотят причинить боль своим родителям. Они хотят, чтобы насилие со стороны их родственников прекратилось и чтобы они снова могли жить в любви со своей семьей. В конце концов, дети тоже хотят, чтобы их уважали.
Изъятие из семьи — это большая травма для ребенка. Учитывая непрофессионализм специалистов, работающих в социальных службах и защите детей, никто не хочет разбираться в проблеме, проще отмахнуться от нее — найти, кого обвинить и наказать. Но когда родители недееспособны, именно дети оказываются «наказанными» потерей семьи. Реальная защита детей — это профилактика, раннее выявление и предотвращение насилия; реабилитация, работа с последствиями травмы; поддержка семей в трудных ситуациях, просвещение общества….. То есть, конечная цель — сохранить ребенка в семье и по возможности помочь родителям. Для ребенка не очень хорошо, если его семья разрушается и он попадает в детский дом.
Почему тогда многие верят в то, что бить детей — нормально?
Психологи называют это межпоколенной передачей. Если мы с детства подвергались насилию, если нас били, шлепали, кричали и унижали, очень вероятно, что мы будем делать то же самое с нашими детьми.
Это происходит бессознательно. Часто такие родители клянутся себе, что никогда не будут похожи на своих родителей (или бабушек и дедушек), но когда ребенок делает что-то не так, реакция кажется автоматической.
Другого образа воспитания не существует, и нет понимания, что можно поступать по-другому. Самый верный способ избавиться от этого — обратиться к семейному психологу.
Мы хотим сразу сказать, что изменить такое поведение можно, и это принесет быстрые результаты. Согласно исследованиям, снижение агрессии родителей сопровождается значительным снижением агрессии у детей.
Что делать, если я ударил (а) ребенка?
Если вы не можете остановиться и ударили ребенка, первое, что вы должны сделать, это поговорить с ним, а затем извиниться перед ним. Независимо от того, что сделал ребенок, он слабее взрослого и не может отреагировать на агрессию и защитить себя.
Поэтому ребенку очень важно услышать, что мать (отец) не сдержала своих чувств, что она очень сожалеет о содеянном и что очень любит ребенка. А дальше взрослые должны работать над собой, и очень хорошо, если им помогут профессионалы — в разговоре с психологом нет ничего постыдного.
Интересная тема
Я ударил своего ребенка, что мне делать? 7 важных шагов
Что делать обществу в решении проблемы жестокого обращения с детьми?
Правозащитница Ольга Рыль считает необходимым усилить ответственность за жестокое обращение родителей с детьми и разработать бесплатные курсы семейной терапии
«У нас есть статья «Неисполнение родительских обязанностей», которая предусматривает карательные меры. К сожалению, другой процедуры контроля за положением родителей нет. У нас нет бесплатных курсов психотерапии, где родители могли бы понять, где предел телесных наказаний и как проработать свою агрессию. Частные консультации доступны не всем. А в некоторых случаях люди нуждаются в психиатрической помощи и лекарствах. Кроме того, родителям с психическими заболеваниями нужны социальные работники, которые будут следить как за родителем, так и за ребенком», — считает эксперт.
По словам эксперта, в законодательстве существует пробел в отношении охранных ордеров в случаях домашнего насилия.
«К сожалению, охранные ордера выдаются только на имя матери. Региональные инспекторы не учитывают, что дети также являются свидетелями, а затем и жертвами домашнего и психологического насилия со стороны отца, отчима или сожителей. А почему? Потому что они становятся свидетелями насилия дома, видят издевательства, страдают психологически, что потом сказывается на их дальнейшем развитии и здоровье. Мы просим участковых милиционеров писать имена детей отдельно через запятую в охранных ордерах, чтобы они были защищены хотя бы на полгода.
В целом, психологи должны отдельно работать с детьми в случаях домашнего насилия. Необходимо проводить беседы и консультирование. Полученная в результате информация помогает вывести родителя из строя и ограничить общение детей с агрессором. Например, у нас был случай, когда женщина после развода была вынуждена переехать с ребенком в другой город, потому что бывший муж не оставлял ее в покое. Она не могла лишить его родительских прав, хотя он был наркоманом, избивал и душил не только жену, но и сына. И все это потому, что не было доказательств жестокого обращения с ребенком. Если бы существовал охранный ордер на имя мальчика и результаты судебно-медицинской экспертизы, показывающие следы удушения на шее, вопрос о лишении прав мог бы быть решен быстрее», — заключает Ольга Рыль.
По данным Qamqor.gov.kz, с января по декабрь 2022 года в Казахстане зарегистрировано 99 преступлений по статье 140 УК РК «Неисполнение обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего».
Неисполнение обязанностей по воспитанию — неисполнение или ненадлежащее исполнение обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего родителем или иным лицом, на которое возложены эти обязанности, а равно педагогом или иным работником педагогического, воспитательного, лечебного или иного учреждения, на которое возложен надзор за несовершеннолетним, в связи с жестоким обращением с ним. наказывается штрафом в размере до ста шестидесяти месячных расчетных показателей, или исправительными работами на эквивалентную сумму, или общественными работами на срок до ста шестидесяти часов, или лишением свободы на срок до сорока дней с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до трех лет или без такового.
Леденящие кровь новости
Время от времени в Интернете появляются новости, от которых стынет кровь. В феврале этого года мать надела на голову своего шестилетнего сына пакет, закрепила его скотчем и пошла с ребенком в лес. Мальчик выбежал на проезжую часть и был обнаружен автомобилистами. Когда мать арестовали, она сказала, что хотела таким образом наказать ребенка за то, что он мучил собаку. Она надела мешок, а ее сын был «одержим», и она убежала.
После того как общество оправилось от шока, стало известно, что в Кирове от голода умерла трехлетняя девочка. Молодая мать оставила ребенка в запертой квартире на неделю без воды и еды, пока сама ходила в клуб с друзьями. Как позже выяснили судмедэксперты, девочка съела стиральный порошок, чтобы избежать мученической смерти.
Несколькими годами ранее, в феврале того же года, молодая мать в Санкт-Петербурге взяла на руки трехмесячного ребенка и попыталась покончить с собой. Женщина умерла на месте, ребенок был госпитализирован с тяжелыми травмами. Знакомые женщины были потрясены: Семья казалась благополучной, а молодая мать — счастливой. Было много других подобных случаев: В Самаре женщина покончила с собой с пятилетней дочерью на руках, а в Иркутске молодая мать убила двух своих детей, а затем покончила с собой.
Главный вопрос, который возникает при чтении этих историй: что должно произойти с матерью, чтобы она оставила своего ребенка в опасности или убила его? Может быть, это послеродовая депрессия или эмоциональное выгорание, о которых все чаще говорят в наши дни?
Как бы ни были похожи эти истории, причины преступных действий этих женщин различны. В первом случае, я думаю, это жестокость. Во втором случае это пугающая смесь легкомыслия и жестокости, граничащая с психиатрической патологией. Даже если это был эмоциональный срыв, у женщины было время, чтобы забрать ребенка. Через десять минут, через час, на следующий день. Но она этого не сделала. А в третьем случае, вероятно, это было спонтанное решение. У нее была послеродовая депрессия, я думаю. В двух последних случаях послеродовая депрессия переросла в сильное эмоциональное выгорание. Это то, что разрушает матерей с детьми.
Как отличить патологическую жестокость от депрессии?
Как возникает послеродовая депрессия? Это один из ключевых вопросов. Все начинается с синдрома «беби блюз», который, по статистике, возникает у 4-8 из 10 женщин после родов.
Бейби блюз — это легкая депрессия, которая возникает в первые несколько недель после рождения ребенка. Она вызывается гормонами.
Вся жизнь женщины похожа на катание на американских горках. Гормоны то поднимаются, то опускаются. А после родов — в течение 3 дней — происходит очередной скачок. Уровень эстрогена и прогестерона падает. И это сразу же сказывается на щитовидной железе. Она замедляет свою работу, и женщина чувствует себя бессильной, слабой и подавленной.
Молодая мама почему-то чувствует усталость, грусть, а иногда даже хочется плакать. Это состояние длится от нескольких минут до нескольких часов в день.
Через 2 недели «беби блюз» обычно проходит, и молодая мама снова чувствует себя счастливой и бодрой. Если через несколько недель после родов бэби-блюз не проходит, есть риск, что женщина столкнется с послеродовой депрессией во всей ее красе. Стоит помнить, что послеродовая депрессия может развиться в течение двух (!) лет после рождения ребенка. Чтобы избежать этого, родственники должны поддерживать новоиспеченную маму в первый месяц после родов и помогать ей по мере сил. И без токсичных комментариев: «Мать-еда», «Ты все делаешь неправильно», «Я тоже мать».
Стадии эмоционального истощения.
Эмоциональное истощение накапливается изо дня в день, переходит из стадии в стадию и только потом ощущается разрушением. Существует четыре стадии, через которые проходят заложники эмоционального истощения:
- 1 стадия — «я готова свернуть горы, никто не помогает, ну и пусть: сама все успею»;
- 2 стадия — «я страшно устаю, но ничего, только бы дожить до ночи, уложить детей и забыться во сне»;
- 3 стадия — «я чувствую адскую усталость, все время ору»;
- 4 стадия — «я устала, все бесит, ничего не хочу».
Стадии 2 и 3 — самые опасные. Очень важно, чтобы вы не попали в эти стадии. Если возникают мысли о самоубийстве, вы должны подавить их. Если вы не можете этого сделать,
